* "Народ темен, общество равнодушно, элита глупа, невежественна, ортодоксальна и невосприимчива к великому. Трагедия гениального художника в том, что его некому воспринять и оценить. После Серебряного века тотальный эрзац минимум на столетие заместил и вытеснил метафизику искусства, Есепкин стал жертвой временной цезуры."
Из эссе И. Лернис "Позднесоветская эсхатология"
Яков Есепкин
У ночных фей
Четвертый фрагмент
Мел шаров с золотою канвой,
Феи ночи, царевен сангины,
Мы, Геката, опять в пировой,
Чар иудиц бежим и ангины.
Се, волшебная хвоя тлеет
И панбархат юнеток сребрится,
И Цилии от нощных диет
Кельхи бьют, и шабли всеискрится.
Иль еще оглянемся - фарфор
Слота жжет, меловые гризетки
Внемлют дивные таинства Ор,
Ядом кремовым полня розетки.
Шестнадцатый фрагмент
Бутафоры меловниц рядят
В шелки темные с бледным подбоем,
Эвмениды ль за нами следят,
Услаждаясь полуночным боем.
Лейте, лейте, юнетки, одно
Хмель одесный, белейте над чашей,
Мы златое угасим вино
Цветом тьмы, амарантовой кашей.
И сбегутся юродных толпы
Во истечьях желтицы образной -
Пресаднящие гоев стопы
Миррой ночи омыть всеалмазной.
Двадцать седьмой фрагмент
От рождественской ночи ль пьяны
Феи неб, молодые вакханки,
К девам томным в их млечные сны
Злать ритонов соносят коханки.
Увивайте ж червицу и мел
Дивной хвои серебром истечным,
Кто еще веселиться умел,
Вновь гуляй за столовьем беспечным.
Иль очнемся -- о слоте шаров
Меловые юдицы икают
И ядят, и с блядями пиров
Из киафов серебро алкают.