Сорино Сони Ро : другие произведения.

Пурпуроза. - Любишь... не любишь?

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Несколько странных, но, возможно, забавных вампирических историй. История пятая. Любишь - не любишь? Абсурдизм какой-то, черт...

  
  
  
  Пурпуроза.
  
  
  
  История пятая: Любишь – не любишь.
  
  
  
    []
  
  
  
  
  Избивать его было просто, ведь он не сопротивлялся. Бить его по лицу – тонкое удовольствие. Разбивать губы в кровь, зная наперёд, что через мгновение они начнут снова оживать: упругие губы с горячечной припухлостью, окантованные тонкой острой линией изысканного рисунка. Точные контуры. Такие точные..., что мне захотелось смазать их в сплошное пятно. Схватить его за волосы и колотить лицом по белой кафельной стене в общественной уборной. И запоминать, запоминать, запоминать рисунки крови на холодной белизне; вырисовывать его кровью новые кляксы; размазывать их между черных клеток стыков, – Рррройй! Больноооо! – смазывать. Опрокинуть его на пол и пинать – легче лёгкого. Пинать долго и с удовольствием, вбивая, вколачивая его в пустую кабинку, между унитазом и замызганной понизу стеной.
  
  Устать, наконец... Отступить. Раскурить папиросу. И обнаружив открытое окошко в другом конце уборной, подойти к нему и выдохнуть дым во влажный сквозняк...
  
  Чертов Рози. Сколько раз я повторял эти слова за последний месяц? Сколько раз проклинал его? Сколько еще... еще и еще? Сколько?
  
  
  –Рой? Ты успокоился? – слова выливались из его разбитого рта вместе с вязкой кровью. Странно, что они не хлюпали, эти его слова. Рози будто тонул..., тонул в собственной крови..., словно говорил со дна кровяного омута..., глухо и невнятно говорил, как бесконечно оживающий утопленник.
  
  
  
  Я смотрел в окно. В узкой полосе за оконным прямоугольником, между серым от пыли стеклом (здесь) и ровной чертой асфальта (там дальше), просматривался куст сирени в бархатистом пятне молодой травы. На черной влажной земле, огороженной бордюром вокруг куста, катались на ветру несколько конфетных обёрток. Блестящие шкурки с каплями недавнего дождя. Одна из обёрток зацепилась за тонкий ствол сирени, другая улетела чуть дальше, во влажную ласку нежной зелени – апрель всё-таки.
  
  –Мне было больно...
  
  Я глянул на Рози мельком, чтобы убедиться, что лицо его снова восстановилось. Так и оказалось. Хотя он и размазывал дрожащей рукой алую кровь по бледной коже, рот, надорванный ударом, уже выглядел вполне себе целым. И нос свёрнутый набок пинком – выровнялся. Переломанные хрящи шевелились под кожей, возвращаясь на свои мести и снова прирастая к плоти.
  
  
  –Ты убил Джеральдину... Зачем, черт подери? Зачем?!
  
  –Джеральдина, – хмыкнул Рози цепляясь за унитаз, чтобы подняться. Однако его ноги в мягких белых кроссовках оскальзывались на кляксах крови. Рози обессилено завалился обратно, но нашел в себе силы хихикнуть там. – Кто она была тебе? Джеральдина... Такое пошлое имя.
  
  Я не стал отказывать себе в последнем удовольствии. Подошел к нему и снова принялся втаптывать в осклизлый угол, норовя ударить мыском туфли в лицо, чтобы больнее было. Рози забулькал кровью, но сопротивляться не стал даже в этот унизительный момент. Я рассматривал струйки крови, брызжущие на белый кафель, – тонкие изогнутые линии, перекрестья, кляксы, ручейки.
  
  –Лучше спроси, кто ты мне, – выдохнул вместе с дымом я.
  
  –И кто же? – Рози попытался увернуться, но не удачно... Острый край подошвы рассёк его щеку. Фонтанчик крови брызнул в унитаз.
  
  
  Я лишь брезгливо усмехался.
  
  
  –Никто.
  
  –Совсем-совсем? – он вдруг ловко увернулся и поймал мою ногу руками. Рози крепко удерживал её. Мне показалось, что я упёрся мыском в стену.
  
  –Тотально. Отпусти.
  
  –А я люблю тебя, Рой, – он смотрел в глаза, будто насквозь простреливал, навылет.
  
  Ну, что это за взгляд такой? Ну, что же сразу задыхаюсь от него? Отчего же так холодно и жарко делается одновременно?
  
  Хорошо, что сиреневый папиросный дым застилал от меня картину его влюблённого взгляда.
  
  –А я тебя нет, – произнес мой рот. Сознание (или то, что прикидывалось сознанием на данный момент), не хотело, да и не умело изъясняться словами.
  
  Он отпустил ногу... Я пошатнулся, но устоял.
  
  –Знаешь, что я сейчас слышу? Точнее, знаешь кого? Знаешь?
  
  Он выволакивал свое тело из осклизлого кровавого угла, размазывая бордовые пятерни по кафелю. Пальцы: ы-ы-ы-ы; пальцы: цы, цы, цы... рррр, неННавижу все твои тонкости, линии, лилии, кончики, ноготки, завитки, черточки....... черт, черт, черт!
  
  Ах, дьявол, какое удовольствие видеть тебя униженным здесь, возле толчка. Копошащегося. И кровь твою, вытекающую из разбитого рта струйками на светлый свитер. О, да!
  
  –Земфиру слышу.
  
  –Не знаю такого имени! – истерически вдруг выкрикнул Рози.
  
  –И черт с тобой и твоим незнанием... – я отступил на шаг... Еще шаг, шаг, шаг, шаг... Эхом каблуков по барабанным перепонкам. Клац, клац, клац. Пока не упёрся спиной в стену. Всей спиной, до сковывающего холода между лопаток. Стоп.
  
   –Такая красота... да. Так называется песня. Вот её я и слышу.
  
  –Почему?! Почему?! – закричал Рози. Однако смотрел на меня НЕ с ненавистью. С ненавистью он еще не умел... не умел еще видеть меня в ненависти. Ш-ш-ш...
  
  –Сучонок обожаемый мой. Педик, мать твою... Как же я ненавижу тебя и..... и...... И!.... как люблю.
  
  –Любишь? – меня обдало его горячей волной надежды.
  
  –Чуб или челка... Что оно такое над твоими глазами? Чуб или челка?
  
  –Что? – он непроизвольно коснулся своих волос.
  
  –Нет! Поздно... Я хотел предупредить, чтобы не размазывал кровь. Хотя... так отлично выглядишь. Сопливый, окровавленный – это твой вид. Так ты желанен, как распоследняя шлюха на привокзальной площади.
  
  –Рой? Ты в порядке? – он встал на ноги и прищурился, рассматривая меня. – Говоришь, как пьяный.
  
  –Разве я могу быть в порядке? Ты убил женщину, которую я знал лет десять. Но пришел ты и разорвал её шею на клочки. Рози, у тебя очень острые зубы. Да? Да! Я чувствовал запах её агонии... три минуты. Всего-то три минуты. Каких-то три минуты агонии... Ты добр, Рози. Так добр...
  
  –Рой?
  
  –Молчи.
  
  –Ты сказал, что знал её десять лет. Но ты не сказал, что любил.
  
  –Что такое любовь? – я отлепился от стены и пошатываясь побрёл к двери.
  
  Я смотрел на дверную ручку – стальная полоска чирк слепящей болью по глазному дну.
  
  –Что такое любовь? Ты знаешь? – я аккуратно взялся за ручку и закрыл глаза, чтобы прикосновение к холодному металлу впиталось кожей и быстрее распространилось по крови... до... до самого мозга.
  
  –А ты?
  
  –Я слепну. Отчаянно и быстро. Каждый день по чуть-чуть, капилляр за капилляром, миллиметр за миллиметром...
  
  –Рой? Ты о чем? Хочешь, я выведу тебя отсюда?
  
  –Вот! Точно! Ещё одна песня Земфиры так и называется. Хочешь? Хочешь?!
  
  
  
  ...
  
  
  
  На улице было так светло. И солнце...
  
  Щербатое весеннее солнце.
  
  Влажное.
  
  Тёплое.
  
  Задумчивое. (О чем же ты думаешь, СОЛНЦЕ?)
  
  Светилось кругами оранжевого света в сиреневых облаках на синем-синем небе.
  
  Я выбросил папиросу и сразу прикурил новую. Оглянулся... Рози испуганно смотрел на меня.
  
  Белая кирпичная стена, заросли сирени, асфальт, бордюр... и ветер. Я закрыл глаза на мгновение, подставив лицо ветру с ароматом горьких и сладких весенних листьев после дождя.
  
  –Рой?
  
  –Разве есть разница, любил, не любил? Она была частью моей жизни... Но знаешь, что больше всего испугало меня? – я вытянул руку вверх и посмотрел на солнце сквозь пальцы. – Самое страшное, что я ждал чего-то подобного. Хотел этого. Променял... променял... променял её на тебя. И теперь думаю..., а способен ли я любить? Умею? Имею право? Раз уж променял так быстро и легко. Побил тебя в кафельном ватерклозете и всё... можно жить дальше... – Я глянул на Рози, но руки от солнца не убрал, чтобы прохладная тень касалась лица. – Можно жить дальше, Рози?
  
  –Ты Пурпуроза моя, – он подошел ближе..., совсем близко..., до горячего дыхания на шее..., до стона... – Не я............. ТЫ.
  
  
  
  Конец пятой истории.
  
  
  
  Сони Ро Сорино (2010)
  
  
  
  
  P.S.
  
  
  
  
  Мы разбегаемся по делам,
  
  
  земля разбивается пополам.
  
  
  
  Сотри меня...
  
  
  Смотри в меня...
  
  
  Останься!
  
  
  Прости меня
  
  
  за слабость и за то,
  
  
  что я так странно
  
  
  и отчаянно люблю.
  
  
  
  Вздох сожаления на губах,
  
  
  зависли в неправильных городах,
  
  
  звонки телефонные под луной.
  
  
  Границы условные,
  
  
  я с тобой.
  
  
  
  Сотри меня...
  
  
  Смотри в меня...
  
  
  останься!
  
  
  Прости меня
  
  
  за слабость и за то,
  
  что я так СТРАННО
  
  и ОТЧАЯННО люблю.
  
  
  
  Мы разбегаемся по делам,
  
  земля разбивается пополам.
  
  
  
  Вздох сожаления на губах,
  
  зависли в неправильных городах,
  
  звонки телефонные под луной.
  
  Границы условные,
  
  я с тобой.
  
  
  
  Мы разбегаемся по делам,
  
  земля разбивается пополам.
  
  
  Мы разбегаемся...
  
  
  Мы разбиваемся...
  
  
  
  Zемфира
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"