Захаренков Кеша : другие произведения.

2.12. Судилище

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  

2.12.0. Общественный суд

  Считанные часы, и деревня была поставлена на уши. На пшеничное поле пожаловала инспекция в лице Данилыча, подслеповатого деда с окраины и сельского старосты Зиновия Аркадьевича. Должностные обязанности последнего включали борьбу с разного рода стихийными бедствиями.
  Действовал председатель четко. Потоптался по прибитым к земле росткам, пару раз вздохнул, почесал затылок.
  Высокий Папа не сводил с меня злобных глаз. Он не только махнул рукой на остатки здоровой пшеницы, гибнущей под сапогами председателя, но и сам ее топтал.
  Наконец Зиновий Аркадьевич откашлялся и, явно играя на собравшихся за забором деревенских, набрал воздуха в грудь. Он был готов говорить.
  Высокий Папа, ожидая, что пришла моя очередь быть растоптанным, тоже задержал дыхание.
  - Налицо, - начал председатель, - имеется некоторое, скажем так, вредительство.
  Народ за забором издал согласный гул.
  - Но причина вредительства не ясна.
  - Как это - не ясна?! - воскликнул я. - Не я же этот град устроил.
  - Ему слова не давали! - зло крикнул Данилыч.
  Председатель громко продолжил:
  - Глянем в договор! Его не просто пишут, а как раз для таких случаев.
  Я почувствовал, как зеленею от злости.
  - В договоре написано: 'Арендодатель несет полную ответственность за предоставляемую в аренду землю, охраняет ее и ее содержимое от посягательств'.
  - Что?!
  - Что ты голосишь? Это договор, тобой подписан. Ты Захаренков Иннокентий? Зиновий Аркадьевич сунул мне бумагу под нос, и я вырвал ее из рук. Невидящими глазами побежал по строчкам.
  - Но в договоре не написано, какой штраф положить, - сказал председатель.
  - Как это не написано?! - закричал теперь Высокий Папа.
  Он подскочил ко мне и попытался выхватить договор. Отпрыгнув в сторону, я показал язык.
  Это вмиг меня отрезвило. Я понял, что постоянно оказывался в ответе за то, чего не совершал.
  - Интересно, - сказал я. - Во втором пункте написано, что я даже зайти на участок не имею права. Как же мне его охранять?
  - Ну, - протянул председатель, возвращая себе договор, - ответственность ты нести должен. А по всему выходит, что не несешь.
  Зиновий Аркадьевич почесал репу.
  - Вот что, - закруглялся он. - Отдай Сан Санычу денег за аренду. А лист этот порвем, и дело с концом.
  Народ опять согласно загудел, но с меньшим удовольствием.
  Высокий Папа смерил председателя высокомерным взглядом. Данилыч, хозяин злополучной лошади, роптал.
  - Пусть штраф платит, - сказал он Зиновию Аркадьевичу. - Скажи ему, ты же староста.
  - Нет у него такого права - штраф назначать, - сказал я, - в договоре не указано.
  - А то у меня случай был, - начал Зиновий Аркадьевич, - лет десять назад. Один товарищ решил, понимаешь, козу отдать. Она у него буйная была, аж жуть.
  Высокий Папа пошел с участка, гордо подняв голову.
  - И вот он, значит, по соседям ходит - никому не нужна. Даже задаром. Он в другую деревню пошел. А мимо санитары из психушки. Он им козу хотел отдать, а они его самого забрали. Через несколько лет выпустили, но все зря. Шатался без дела. Потом спился и умер. Говорят, жена его санитаров звала.
  - Надо было жену отдавать, - сказал Толик, - а не козу.
  - Надо было! - согласился Зиновий Аркадьевич. - Но где уж теперь.
  - А с козой что стало? - спросил я.
  - Что, что! Ничего.

2.12.1. Суд Леньки

  Если его не было на пшеничном поле, значит он сидел в луже. Мы все сидели в луже, и в первую очередь - Высокий Папа.
  Я вышел на дорогу и увидел Леньку.
  - Она что, никогда не высыхает? - спросил я, подходя ближе.
  Мальчишка поднял на меня полные слез глаза.
  - Высыхает, - ответил он и в свою очередь спросил. - Ты что, дебил?!
  И зарыдал во весь голос. Что ты будешь делать, когда доверенная пшеница погибает, любимая лужа высыхает, а вокруг одни дебилы?!
  - Слушай, приятель, - начал я. - Не обращай на Сан Саныча внимания. Ну покричит и перестанет.
  - Тут все рады, когда урожай, - Ленька высморкался в рукав и сопли по всему лицу растер. - А ты рад, что его больше нет.
  Сын Анны Павловны выпрыгнул из лужи и помчался домой.
  Смотря ему вслед, я вспомнил, как мальчишкой бегал по лужам - и, может, даже этой - в голубых резиновых сапогах. Чем больше брызг, тем счастливее я. Ту радость ни с чем не сравнить, даже с поражением злейшего врага. Но с возрастом доступно все меньше и меньше наслаждений, выбирать не приходится.

2.12.2. Суд Лизетт

  - Прости меня, - сказала Лиза.
  Узнав о гибели пшеницы и общественном суде, она отмыла дочиста мой дом и приготовила котлеты.
  - За что? - спросил я.
  - Наговорила тогда... Бессовестная.
  - Ничего.
  Девушка вгляделась в мое лицо.
  - Тебе плохо? - с сочувствием спросила она.
  - Бывало и лучше, - улыбнулся я.
  Она привстала на цыпочки и поцеловала меня в щеку.
  Ничего легче этого поцелуя со мной не случалось. Он был приятным и неожиданным.
  Лиза опустила голову. Я смотрел на ее макушку и пытался собраться с мыслями. За окном просигналил автомобиль.
  Лиза подняла на меня блестящие глаза и улыбнулась. Я совсем растерялся.
  Я не мог понять, как у женщины получается, повиснув на шее мужчины, снимать груз с его души.
  Мне захотелось обнять Лизетт, но снова раздался автомобильный гудок. Наверняка соседские куры разбрелись по дороге и мешают водителю проехать.
  Я оглянулся на окно. Момент был упущен.

2.12.3. Приговор

  Я открыл калитку и ступил на землю. Паутина побитых ростков лежала под ногами.
  Я присел на корточки и разглядел жуков, копошащихся в мертвечине пшеницы.
  Но судить себя я не собирался.
  Я уже вынес приговор. Осталось привести его в исполнение.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"